Очень много лет библиотека собирает кусочки фактов и биографий, пытается сложить портрет людей знаковых для Лебяжья, таких как семья Бианки. Привел Бианки в Лебяжье глава семьи Валентин Львович, один из самых крупных орнитологов России, работы которого до сих пор востребованы специалистами, доказательство тому проект заказника «Лебяжий» в научной базе которого 4работы Валентина Львовича стоят первыми.
Валентин Львович родился в 1857 г. в Москве в семье швейцарского подданного инженера Льва Бианки и мелко поместной полтавской дворянки Елизаветы Сидоренко. У них было трое детей, старший Валентин Львович, затем 2-ой сын Иво и дочь. В 1859 г. переехали в Петербург, там Валентин учился в гимназии. 15-летним он ездил на лето в имение дяди и тёти в Курляндию (Латвию). Дядя Фёдор Фабиан был лесничим, а тётя Валентина Бианки-Фабиан знаменитой оперной певицей, 3года примой Маринки. Выйдя замуж, оставила сцену и очень любила племянника, своих детей не было. Любовь и интерес к природе сформировались в эти летние поездки к дяде, который рассказывал и показывал много интересного, научил искусству охоты. Это увлечение он сохранил на всю жизнь и, как мы знаем, передал по наследству своему сыну Виталию. Все наблюдения сделанные у дяди на тщательно записывались и через много лет использованы в научной работе, где сравнивались птицы Курляндии и С-Петербургской губернии.

---

А до Валентина Львовича никакого интереса к естествознанию в роду не было. Дядя Иво был профессором консерватории. А вообще музыкальный род Бианки происходил из Швейцарии, где в церковном архиве маленького городка храниться свидетельство, составленное на трёх языках о крещении младенца Валентина-Томаса, причём не только сам текст, но и фамилия (по смыслу — белый) была переведена на соответствующий язык, в немецком — Вайс, в итальянском — Бианки, на латыни — Альба. По семейной легенде Валентин — Томас был незаурядным певцом, гремел в Европе. Нежелание попасть в войска Наполеона заставило певца приняв фамилию Бианки, уехать в Италию, потом Варшава, потом Прибалтика. Потеряв голос, стал учителем музыки. В семейном архиве храниться подорожная о том, что в 1829 г. вместе с женой и сыном Львом переехали в Москву.
После окончания гимназии Валентин Львович поступил в военно-медицинскую академию. Такой выбор, несколько не логичный для человека, который говорил «что кроме естественных наук, меня ничего не интересовало» объяснялся вот чем. Ещё гимназистом Валентин Львович влюбился в Клару Эмму Матильду Бланк, в России её называли Кларой Андреевной. Все родственники были категорически против этого выбора, настолько против, что отказали ему в материальной поддержке. Но несмотря на это, не смотря на разницу в возрасте (К.А. была старше на 7 лет), различие в вероисповедании и подданстве — Валентин Львович -православный и швейцарский подданный, Клара -лютеранка и немецкая подданная свадьба состоялась в 1880 году. Родные жены тоже не помогали. Её отец Иоганн Бланк содержал гостиницу в Петербурге и ресторан в Берлине. Брат Густав Бланк — был 1-ой скрипкой в Мариинке, у него и жила девочкой Клара, с 7 лет её привезли в Петербург учиться в Вознесенскую женскую гимназию, которую она и закончила с дипломом домашней учительницы. Она работала гувернанткой в немецких семьях в П-ге.
Так что заниматься наукой без материальной поддержки, семьей на руках он не мог, а вот врач вполне мог обеспечить семью. В академии была кафедра зоологии и сравнительной анатомии и кроме учения на лекаря, он занимался на этой кафедре дополнительно, проводил наблюдения и исследования. В составленной Валентином Львовичем в это время картотеке птиц СПБ-губернии записи сделанные ещё гимназистом, но в основном наблюдения уже студентом в Лигово, Большой Ижоре и Мартышкино. Его сведения входили в научную работу сотрудников Зоологического музея.
Закончив академию и получив степень лекаря, работал ординатором в клинике внутренних болезней и подрабатывал врачом в Мариинском роддоме. Он всегда был трудоголиком, строгая дисциплина, никаких развлечений, как писал Виталий Бианки «высок духом, строг и светел был мой отец».В 1884 г. принял русское гражданство и уехал земским врачом в Тверскую губернию с. Берново — вокруг лес, охота, можно наблюдать за птицами и посылать работы в тот же музей. Прожили меньше года там, потому что предложили вернуться в академию ассистентом. Руководитель кафедры Ф.Брандт был назначен организовывать Зоологический музей в том виде, который мы знаем. Как вы помните, Кунсткамеру задумал Петр 1, экспонаты свозили со всего света, фонды росли, стало тесно и Академией наук было принято решение создать отдельно Зоологический музей. Штат всего 3 человека, потом 7 не справлялся и Валентин Львович был внештатным энтомологом (орнитолог уже был), потом сверхштатным учёным хранителем и, наконец. В1890 г. его взяли в штат. Зоологический музей переехал в помещение бывшей таможни, и быть только собранием экспонатов для показа, появился научный отдел, появились новые должности и оклады, Валентин Львович стал старшим зоологом и заведовал внутренним устройством музея. Для переноса экспонатов между старым и новым зданиями придумали построить мостки через Таможенный переулок на уровне 2-ого этажа, все перетаскали и расставили. Прошло ухе больше 100 лет, а принцип расстановки биологическими группами в естественных для них условиях, на дереве, в траве или вводе сохраняется до сих пор. Для такого оформления требовалось много новых материалов и экспонатов.
Заготовлялись они около посёлка Лебяжье Валентином Львовичем. Собранные им шкурки, гнезда, ветки ит.д. грузили на финские лайбы и по воде доставляли прямо к дверям музея. Шкафы были изготовлены в Германии в 1899 г. и стоят до сих пор.
В1901 г. обустройство музея закончили, и первыми посетителями стала императорская чета с двором. Валентин Львович в специально сшитом мундире должен был давать пояснения Николаю 2, но не состоялось. В подошедшей к нему группе дам, он не узнал императрицу, разговаривал без должного почтения, да еще и выразил недовольство, что экспонаты в прекрасных условиях, а люди работают в сыром и холодном подвале. В результате выговор от директора, а на 3-ий этаж сотрудники переехали только через 10 лет, когда Валентин Львович был уже руководителем орнитологического отдела. После получения штатной должности получили в 1893 г. казённую квартиру в доме Академии наук на Университетской набережной Л.5, просторная ,7 комнат, завешанная изображениями птиц, заставленная клетками эта удивительная квартира много раз упоминалась в воспоминаниях тех кто там бывал- друзей, коллег, тех кто считал себя лебяженцами и, конечно, Виталия Бианки, который её унаследовал, внук которого живёт там сейчас .
Виталий был младший из 5-ти детей в семье. Ещё в студенческие годы родилась дочь Соня, любимица отца, её именем Валентин Львович назвал птицу, вновь выявленную разновидность скворца. Затем сыновья Лев, Валентин, Анатолий и Виталий в 1894 Г… Соня умерла в 8 лет от тифа, Валентин в 5 лет от воспаления лёгких. Смерть 2-оих детей от простудных заболеваний для отца — врача и повлияла на его характер и привычки. Он боялся сквозняков, громко требовал закрывать двери, если открыта форточка и строго следил, чтобы дети были одеты правильно. При безграничной любви к детям в их воспитание он особо не вмешивался, хотя не послушания не терпел, мог накричать. Самым сильным в памяти сыновей осталось наказание Льва за драку — запрет 3 дня выходить из комнаты. Валентин Львович считал, что на неправильные поступки надо указывать, а за правильные хвалить не надо и строго следил, чтобы обедать в 5 часов и ужинать в 10 собирались все.
«Кристально сух был воздух родного дома. Уклад жизни его был строго рационален»- писал Виталий Бианки. Клара Андреевна вела дом: руководила кухаркой и горничной, занималась детьми, готовила их к поступлению в гимназию. Как ни странно, педагогического таланта у неё явно не было, часто раздражалась, к тому же по-русски говорила очень плохо до конца жизни. Сыновья учились в филологической гимназии при университете, где упор был на языки — латынь, немецкий, греческий и французский. Конечно, занятия и интересы отца сказывались на детях. Лев взрослел когда Валентин Львович занимался энтомологией и хотя закончил историко- филологический факультет всю жизнь увлекался насекомыми, а Виталий рос уже когда занимался птицами, разве что Анатолий, который не мог убивать птиц, никогда не охотился, зато увлёкся фотографией, а метеорологом стал по воле судьбы. Старшие учились без проблем, а вот Виталия пришлось перевести в частную гимназию на Невском пр-те и там отец постоянно улаживал конфликты с преподавателями.
Каждое лето Валентин Львович вывозил семью за город. Когда был врачом это было трудно из-за нехватки средств, деньги давала частная практика. Сначала с 1885 — по 1888 выезжали в ближайшие пригороды около Лигово, напр. Дер. Коэрово. Для детей это было не плохо, а вот для зоологических наблюдений нужны были более отдалённые места. В 1893 -94 Г. семья жила в деревне Лопухинка Петергофского уезда, следующие 2 года в Сережине на реке Луга недалеко от теперешней станции Толмачёво. Материальное положение семьи улучшилось после получения казённой квартиры, годовое жалование в 1800 р. + стол 700 р., кроме того после 25 лет службы пенсия ещё 1800 р., семья по тем временам была достаточно обеспеченной. Валентин Львович смог оставить врачебную практику, а Клара Андреевна, наконец, смогла «развернуть своё хлебосольство», особенно на даче, куда часто приезжали родственники и знакомые, осталось много свидетельств и фотографий.
Начиная с 1897 года семья выезжала в Лоцманское селение, в течении 5-ти лет снимали там дом у одного из лоцманов.Первые два года добирались очень сложно, через Кронштадт, со многими пересадками, к Лоцманскому берегу подходили на вёсельных лодках. Уже из лодки видели 15 домиков, стоящих вдоль берега, их соединяли дощатые мостки. (это единственный вид не сильно изменившейся с той поры). Затем в парке за рекой ещё 12 домов протянулись вдоль большой дороги, а дальше лес. Следующие годы ездили через Ораниенбаум на подводах и вывозили всю живность клетках, сначала сюда, а осенью, когда живности набиралось ещё больше — обратно в город. Лето 1902 г. из-за экзаменов в гимназии старшего сына пришлось провести поближе к городу в имении Ольгино под Ораниенбаумом. Здесь всем очень не понравилось. В 1903 г. лоцман (хозяин дома) отказал сдать дом из-за зверей, особенно змеевидных. Пришлось искать другой и сняли 2-ух этажную дачу Е.П.Свиньиной" в соседнем посёлке Лебяжье«Дача стояла около устья реки Лебяжьей в светлом березняке, отделённая от моря дюнами. Дом был просторный, внизу — кабинет Валентина Львовича, столовая, спальни родителей и младших сыновей, кухня, наверху — комнаты старшего сына, кухарки и горничной и комната для приезжих. Лебяжье было окружено частными землями. Чтобы могли наблюдать за птицами и собирать материал для музея надо было поддерживать хорошие отношения с их хозяевами — принцессой Саксен-Альтенбургской, герцогами Меклкенбург-Стрелецкими, а также фон Лайминг, Свиньиной, Ливеровскими. Не последнюю роль в выборе места для летнего проживания сыграл небольшой круг петербургской интелпгенции, знаменитое охотничье братство, особенно с семьёй Ливеровских и с семьёй военного врача из Кронштадта Эдуарда Гаген-Торн.
В 1907 г. из-за отъезда Свиньиной из Лебяжья семья Бианки переселилась на дачу Григорьева в Петровском хуторе. Природа, сезонная миграция птиц — всё создавало хорошие возможности для наблюдений, и Валентин Львович учил этому сыновей. Маленькими они преклонялись перед отцом, уверенные, сто он всё обо всех знает. Наблюдения за птицами должны быть непрерывными, а работа, экспедиции, зоологические конгрессы не всегда эго позволяли и записи поручались Виталию. В 10 лет он впервые записал в тетрадь сведения о гнёздах и добыл для отца первую птицу. В следующий год составил список птиц петровского хутора, в14 лет самостоятельно проводил наблюдения по полной программе составленной отцом. В 1907 г. наблюдения за прилётом птиц в Лебяжьем весной были опубликованы в списке птиц Спб-губернии (171 вид птиц).В становлении характера и мировоззрения будущего писателя всё, что происходило в Лебяжье — дружба, спорт, охота — сыграло огромную роль, поэтому он неоднократно возвращался в своих произведениях к случаям, происшествиям, впечатлениям „Лебяженской юности“.
В бурное начало 20 века в семье Бианки политикой увлеклись все. Валентину Львовичу ближе была партия кадетов, её Еше называли „профессорской партией“, они обратились к правительству с „Запиской о нуждах просвещения“, которую подписал и Бианки. Разочаровались в политике быстро и он и более радикально настроенные сыновья, а расплачивался за „грехи молодости“ получается один Виталий, очень недолго пробывший в партии эсеров(аресты, ссылки).
У Валентина Львовича не было учёной степени, броских публикаций для учебников, своей школы. Он просто всю жизнь занимался любимым делом. И Еше он помогал в организации экспедиций музея, много времени этому отдавал. Во время одной из экспедиций на карту был нанесён остров протяженностью 13 км близь ь побережья Таймыра, получивший название в честь учёного секретаря комиссии по снаряжению экспедиции „Бианки“, с 1993 г. остров Бианки вошел в состав Большого Арктического заповедника.
В июне 1901 г. 4 члена этой экспедиции во главе с бароном Толем отправилась в санно-шлюпочный поход с целью выяснения существования легендарной земли Санникова и не вернулись. Возглавлять спасательную операцию поручили лейтенанту Колчаку А.В., и вся переписка шла через Валентина Львовича. Колчак писал Бианки о результатах поиска,, просил ходатайствовать о денежном содержании семей погибших и потом подарил Валентину Львовичу шкуру белого медведя, которая долго лежала под роялем в квартире Бианки. До 1910 г. он был секретарем Полярной экспедиции. ачавшаяся 1-ая мировая война изменила общество целом и всю жизнь семьи. В 1915 г. умерла Клара Андреевна. Она мучительно переживала войну между своей родиной, где остались родные и Россией, где прожила всю жизнь. Ей трудно было примириться с волной всего антинемецкого в России, даже Спб звучащий слишком по немецки, стал Петроградом. Прервалась связь с Лебяжьем, ехать в опустевший дом было тяжело, да и территория стала закрытой из-за форта. В 1916 и1917 г. Валентин Львович жил на даче Гаген-Торнов, дом сохранился.
А Виталий в 1915 г. как раз закончил гимназию и поступил в университет, в 1916 г. призван в армию. Анатолий призван с 4 курса, но через год смог демобилизоваться, лев как швейцарский подданный призыву не подлежал.
Валентин Львович и после 17 г. работал в музее, надо было сохранить коллекции среди голода и холода. Ешё хуже было положение в зоопарке, т.к. экспонаты были живые их кормить и согревать надо было. После 17 года зоопарк был национализирован, во главе научный совет куда входил и Валентин Львович.Первый зоопарк в России открыли в Москве и он был сразу связан с наукой, а в Петербурге это было частное заведение, а значит коммерческое где главное прибыль. Там был летний театр, ресторан, молочная ферма с продажей продукции После революции научный совет при активном участии Бианки, занимался спасением животных и подбором нового места, выбрали Удельный парк, переезд до сих пор не состоялся, денег не нашлось. А 1924 г. было жуткое наводнение, 88 животных просто утонули. Но Валентин Львович этого уже не увидал. Из письма Анатолия младшему брату: » Демобилизовавшись из армии, я поступил в Павловскую метеорологическую обсерваторию, где кое-как удавалось поддерживать своё существование, благодаря огородной артели и обмену вещей на продукты.… Встречать новый 1920-ый год отец приехал в Павловск и простудился.…За несколько дней до кончины он сказал: это первая в моей жизни серьёзная болезнь. «Виталий к этому времени уже 2 года жил в Бийске на Алтае, под фамилией Белянин, чтобы избежать мобилизации(по иронии судьбы) в белую армию адмирала Колчака. Работал в школе и в краеведческом музее и начал печататься. Только в 22году он вернулся в Петроград, где окончательно определился его жизненный путь. На стороне отца осталась бесстрастная научная правда, на стороне сына — правда художественно-познавательная, фантазии и чудес. Став писателем Виталий Бианки стремился, как он сам говорил, силой живого воображения нарисовать словами главное из того, что сохранила о далёком прошлом память. И в книжках о птицах и деревьях рассказать ещё и о нас самих, и прежде всего о том, жить или не жить человеку на планете земля.
                                                                            Сарамотина М.М. заведующая библиотеки