Есть писатели, которым суждено сыграть особую роль не только в истории родной литературы, но и в духовной жизни своего народа. В их творчестве со всей глубиной и ясностью запечатлевается национальный характер, прошлое и настоящее народа, его самые сокровенные, самые высокие идеалы и стремления. В армянской литературе таким художником стал Ованес Туманян. Еще при жизни его называли “Поэтом всех армян”. И сегодня популярность его велика; произведения пользуются любовью не только в Армении, но и далеко за ее пределами, везде, где живут армяне: слово поэта дышит запахом родной земли, пахнет дымом родного очага… “Поэзия Туманяна,- писал в 1916 году выдающийся русский поэт, друг армянской культуры Валерий Брюсов,- есть сама Армения, древняя и новая, воскрешенная и запечатленная в стихах большим мастером”.

На севере Армении есть край необычайной, величественной красоты — Лори: огромные горы, почти сплошь покрытые лесами; устремляющиеся ввысь мрачные утесы, приютившиеся у их подножия селения; внизу — разверзшееся глубокое ущелье, в котором с глухим и немолчным шумом течет горная река Дебет.

В Дсехе, в одном из селений Лорийского района, 19 февраля 1869 года родился Ованес Туманян. Отец его был сельским священником. “Самое дорогое и самое лучшее, что было у меня в жизни,- писал впоследствии поэт,- это был мой отец. Он был честный и благороднейший человек. Предельно человеколюбивый и щедрый, остроумный, веселый, общительный, он в то же время всегда сохранял какую-то глубокую серьезность”. Многое от отца унаследовал будущий писатель.
С юных лет познал Туманян полную горечи жизнь армянского крестьянина, проникся его думами и заботами, его мечтами. Он слушал и запоминал живущие в народе сказки и песни, притчи и предания… Все это вместе с величественными красотами родной природы органически вошло в его мир, стало неотъемлемой частью его духовной жизни, а позднее отразилось в творчестве. Плодотворная связь поэта с народом, народным творчеством сохранилась навсегда, хотя почти всю свою жизнь, с 1883 года, Туманян прожил вдали от родного села, в городе Тифлисе — политическом и культурном центре Закавказья.

Туманяну не удалось получить систематического образования. Он учился сначала в Лори, затем в одной из лучших армянских школ того времени, тифлисской семинарии Нерсисян, которую, однако, закончить ему не удалось. Не окончив двух последних классов, 16-летним юношей, он был вынужден покинуть Тифлис и вернуться к себе на родину, в Дсех. На том кончилось обучение. Вскоре прибавились и семейные заботы, которые отнимали много времени и сил у поэта, часто находившегося в тяжелых материальных условиях. Туманян женился в девятнадцать лет и имел десять детей. Нужда на первых порах заставляла его служить в консисториях различных учреждений, в которых обычно царила атмосфера угодничества и лести, особенно ненавистная ему, выполнять однообразную, нудную работу. В середине 90-х годов Туманян навсегда оставляет службу, о которой вспоминал потом как об “аде”, чтобы отдаться целиком литературному труду.

Несмотря на неблагоприятные условия жизни, Туманян упорно занимался самообразованием и достиг больших результатов. Он великолепно знал творчество Шекспира, к которому относился с особым благоговением, поэзию Байрона, Пушкина, Лермонтова; прекрасно разбирался в мировом фольклоре, особенно в эпосах и сказках народов мира. Глубокое и безошибочное чутье народного поэта всегда помогало ему правильно ориентироваться в вопросах истории культуры, избегать каких бы то ни было чужеродных влияний. “Я всегда имел верного, надежного путеводителя: свою интуицию”,- говорил поэт.
Туманян начал писать уже в 10-11 лет, но как поэт получил известность в 1890 году, когда вышел в свет его первый стихотворный сборник. Уже в этой ранней книге достаточно четко выявилось то новое, что нес Туманян в своей поэзии.
Для современников это новое проявилось более наглядно и ощутимо лишь спустя десятилетие, в начале 900-х годов, когда Туманян, в корне переработав свои ранние произведения и написав ряд новых, предстал перед общественностью как сформировавшийся художник, несущий в литературу качественно новое начало.

В чем же выразилось это качественно новое начало, определившее последующий этап развития армянской поэзии, который по праву называется туманяновским? Конечно же, не в изменении внешних поэтических форм, где Туманян часто кажется сугубо традиционным,- а в самом принципе подхода к поэзии, к отображению жизненных явлений. Туманян намного приблизил поэзию к народу; источником вдохновения стали для него самые, казалось бы, незначительные, обыденные явления народной жизни. Герои его стихов, рассказов и поэм — обыкновенные люди деревни, начисто лишенные какой-либо исключительности. Но поэт наделил своих героев несокрушимой силой духа, красотой и богатством чувств, мудростью и глубиной. Жизнь их сурова: довлеют неписаные патриархальные законы, предрассудки; гнетут несправедливости, царящие в деревне… В столкновении со всем этим часто гибнут трагически его герои. Глубоко и правдиво показав мрачную действительность, Туманян одновременно обнаруживает и раскрывает в своих героях подлинную поэзию, чистоту чувств, честность, неугасимое стремление к справедливости. Образы, созданные Туманяном, волнуют читателя и сегодня не своей бытовой достоверностью, а в первую очередь заключенными в них большими человеческими страстями, психологической тонкостью и правдой.

Среди произведений, рисующих современную поэту действительность, особенно любимы и популярны его поэма “Ануш” и рассказ “Гикор” (“Ануш” часто называют вершиной туманяновской поэзии, “Гикор” — прозы). Поэма “Ануш” — о трагической любви молодого пастуха Саро к девушке Ануш. Поэт раскрывает душевное богатство героев, высокий драматический накал их чувств: здесь и безмерная преданность друг другу, и юношеская самозабвенность, и готовность к самопожертвованию… Глубоко изображая духовный мир героев, Туманян вместе с тем дает в поэме широкие картины жизни парода, рисует его быт и нравы, горести и радости, миропонимание — словом, раскрывает национальный характер народа, его психологию. Не случайно В. Брюсов заметил, что для читателей другого народа знакомство с поэмами Туманяна (например, с его “Ануш”) дает больше в познании Армении и ее жизни, чем могут дать толстые тома специальных исследований. В “Гикоре” рассказывается о 12-летнем деревенском мальчике, который попадает в город и погибает там в среде черствых и жестоких людей. Весь рассказ пронзительно драматичен, овеян особым лиризмом; светом и глубокой печалью одновременно...

До Туманяна в армянской литературе не умели извлечь поэзию из самого, казалось бы, непоэтического, обыденного, не владели искусством раскрытия сложных человеческих характеров во всей их трагичности и красоте.

Особенно большой вклад внес Туманян в развитие армянской эпической поэзии. Поэзия армян, имеющая богатейшие многовековые традиции, особенно сильна была своей лирической стороной. Это относится и к гениальному поэту Х века Григору Нарекаци, и к замечательному поэту средневековья Наапету Кучаку, и к великому певцу любви Саят-Нове (XVIII в.), и, наконец, к выдающимся поэтам XIX века, которые творили до Туманяна (П. Дурьян, И. Иоаннисиан). Поэтический талант Туманяна воплотился прежде всего в эпических картинах, в обрисовке острых, драматических ситуаций и ярких, сильных характеров. Его многочисленные баллады и поэмы по богатству выраженного в них жизненного содержания, по философской глубине и совершенству формы стоят в одном ряду с лучшими образцами эпической поэзии мировой литературы.

Как истинный художник Туманян никогда не занимался назиданием, морализаторством. На всем его творчестве лежит печать философского раздумья. Поэта постоянно тревожили извечные вопросы жизни и смерти, смысла существования человека, связи его с природой… Туманян любил “уноситься мыслью в беспредельность”, стремился постичь волнующие его философские вопросы, проникнуть в “тайны вселенной”… В этом смысле особенно значительны его поэма “В беспредельность” и четверостишия, написанные в последние годы жизни. В четверостишиях сконцентрировался весь человеческий и художнический опыт Туманяна. Эти миниатюры согреты большими чувствами, из которых и рождаются его глубокие раздумья о человеке, его судьбе и призвании… Одна из основных мыслей поэта-гуманиста — в том, что человек по своей нравственной сущности должен быть достоин гармонии и красоты природы.

Коль есть свобода и любовь, нужны ль иные блага?
Чего ж ты ищешь, и без мук не ступишь ты и шага?
Глупец, когда настанет час, чтоб ты, не мучась, мог
Взять все, чем мы одарены пусть на недолгий срок?

(Пер. Н. Гребнева)

После Григора Нарекаци ни у кого из армянских поэтов нельзя найти такого богатства философского содержания, как у Туманяна.
Туманян более чем кто-либо из своих предшественников открыл в армянскую литературу доступ фольклору разных народов, творчески используя его образы, сюжеты, мотивы. Однако поэт не был имитатором народного творчества: он отбирал материал из различных фольклорных источников, переплавляя его по-своему и создавал совершенно новое произведение, связанное множеством нитей с фольклорными образцами, но не повторяющее в точности ни один из них. В каждую свою литературную обработку народных произведений Туманян всегда вкладывал свои сокровенные идеи и идеалы. На основе нескольких вариантов армянского эпоса он написал поэму “Давид Сасунский”, которая и по сей день остается лучшей художественной обработкой народного эпоса армян. Используя историческое предание, Туманян создал один из своих шедевров — “Взятие крепости Тмук”, поэму о том, что есть истинная красота и в чем подлинное бессмертие человека, поэму о патриотизме и силе любви, способной вдохновить на подвиг… Жемчужиной поэзии является и “Парвана” Туманяна — баллада, где, используя легендарный сюжет, поэт утверждает идею вечного стремления человека к совершенству… К народным истокам восходит множество других его баллад и сказок. Лучшей туманяновской сказкой, по всеобщему признанию, является “Храбрый Назар” — сказка, которую поэт написал, используя около двадцати вариантов той же темы, причем не только армянских вариантов. В ней высмеиваются люди, создающие себе кумиров из ничтожеств и возводящие их в правителей. А правители эти потом разжигают войны, творят насилие и произвол, обрушивают тысячи бед на голову народа. Сказка отличается острым сатирическим звучанием, богатством метких, остроумных деталей и наблюдений, глубиной и мудростью. Сам Туманян, который всегда очень скромно оценивал свои творческие заслуги, говорил, что он готов представить эту сказку на суд всему литературному миру. И действительно, “Храбрый Назар” принадлежит к лучшим образцам жанра сказки в мировой литературе.

Туманян в корне изменил господствующие до него в литературе представления о поэтическом слове. Он отказался от ложной многозначительности, патетики, условности. “Искусство должно быть ясным, прозрачным как глаз и как глаз сложным”,- говорил поэт, и все его творчество — живое воплощение этой мысли. Туманяновское слово удивительно просто, естественно и в то же время поэтически вдохновенно и прекрасно, мудро и глубоко; оно идет от живой стихии народного языка. Но случайно поэтому десятки фраз и выражений из произведений Ованеса Туманяна органически вошли в повседневную жизнь народа, стали афоризмами. Все это и сделало Туманяна величайшим национальным поэтом армянского парода. Другой крупнейший армянский поэт, Аветик Исаакян, писал о Туманяне:
“Как поток спустился он с диких гор легендарного Лори, принеся с собой целый мир природы, пышный и многообразный; древний народ с его песнями и словом, чувствами и воображением. И как великая созидательница-природа, раскрыл он перед нашей душой искреннюю, неподдельную поэзию. Мутным был сначала этот стихийный поток, но, со временем высветляясь, обрел кристальную чистоту и вылился в те прекрасные легенды и поэмы, которые составляют вечную славу и никем не превзойденную вершину нашей литературы”.

Туманян глубоко понимал ту истину, что в искусстве национальное и общечеловеческое тесно связаны между собой, и что только при изображении жизни, национального характера родного народа можно выразить такие мысли и идеалы, которые будут близки и понятны всем народам. Сам поэт говорил: “Чем ближе будет писатель к своему народу, чем больше углубится он в его фольклор, тем больше его величие, общечеловеческое значение его творчества”. Ярким подтверждением правоты этих слов является наследие самого Туманяна. Он создал шедевры, в которых увековечил высокие общечеловеческие стремления — возвышенные мечты о счастье и справедливости, о прекрасном и совершенном. И если сегодня Туманян сравнительно мало знаком мировому читателю, то причина этого — в том, что многие его произведения еще не нашли адекватного художественного воплощения в переводах.

Туманян никогда не был кабинетным поэтом, он постоянно находился в гуще жизни, в центре всех важных событий своего времени. А это было время бурных потрясений: межнациональные распри на Кавказе, первая мировая война, геноцид армян в Турции, революции, гражданские войны… Туманян не был бы Туманяном, если бы смог оградить себя от всего этого и заниматься одной поэзией. Надежды и страдания народа находили тысячи отголосков в его сердце. “Со всеми вместе я живу и мучаюсь, страдаю за всех”, — писал он. И — еще один пример неразрывной связи поэта с народом:

Армянское горе — безбрежное море,
Пучина огромная вод;
На этом огромном и черном просторе
Душа моя скорбно плывет.
Встает на дыбы иногда разъяренно
И ищет, где брег голубой,
Спускается вглубь иногда утомленно,
В бездонный глубокий покой.
Но дна не достигнет она в этом море
И брега вовек не найдет.

В армянских страданьях — на черном просторе
Душа моя скорбью живет.

(Пер. В. Брюсова)

Трудно себе представить более сильное и впечатляющее выражение единства народа и художника. Через все стихотворение проходят два образа — образ беспредельного, бездонного моря которое олицетворяет безмерность страданий народа, и образ поэта, который живет скорбью отечества, ощущает ее тяжесть в глубину всем своим существом. Поэт — нераздельная частица этого моря скорби, “средоточие” народных страданий, чаяний и надежд.

Туманяна с полным правом можно назвать поэтом-борцом за всеобщее братство людей. Он считал своим высшим долгом содействовать установлению мира между народами. Особенно волновали Туманяна отношения народов Закавказья — армян, грузин, азербайджанцев. Он постоянно призывал их к дружбе, к мирной жизни. Когда в 1905-1907 годах на Кавказе началась армяно-турецкая резня и тысячи невинных людей стали жертвами слепого фанатизма, разжигаемого националистическими правительствами, Туманян активно выступал, писал воззвания; рискуя жизнью, объезжал районы, где разгорелась резня, убеждал и доказывал бессмысленность кровопролития и вражды. И клич его возымел свое действие. В одном из писем Туманян отмечал: “И сегодня я не столько тем доволен, что сделал что-то в литературе, сколько доволен, что сумел заставить поднявшиеся друг против друга народы вложить сабли в ножны и сумел спасти великое множество ни в чем не повинных людей от варварской резни”. А когда началась первая мировая война и был осуществлен беспрецедентный геноцид в Западной Армении, Туманян снова находился в гуще событий. Дважды ездил на Кавказский фронт, сам занимался вопросом устройства тысяч беженцев, сирот.

Поэт не раз говорил о том, что не меч и не кровь, а принципы разума и справедливости должны быть средством для решения конфликтов между народами и государствами. Исходя из этих принципов, действовал сам Туманян и в 1918 году, во время армяно-грузинских столкновений, и в 1921 году, в период гражданской войны в Армении. Миролюбивая миссия поэта и здесь способствовала быстрому урегулированию конфликтов.

Идеями дружбы и братства народов, осуждения захватнических войн проникнуты и публицистические выступления поэта, и многие его художественные произведения. Характерна в этом отношении баллада “Капля меда”, в основу которой легла средневековая армянская басня о том, как из-за случайно пролившейся капли меда возникло кровопролитие сначала между двумя людьми — жителями соседних сел, затем — между этими селами, а потом и между государствами. Туманян использовал фабулу средневековой басни, чтоб откликнуться на наболевшие вопросы XX века. “Капля меда” — гениальная сатира на бессмысленные, несправедливые войны, разжигаемые милитаристскими правителями, “патриотами”-демагогами, разглагольствующими от имени бога и справедливости.

Поэт считал, что для установления на земле прочного мира нужно всегда опираться на народное мировосприятие, на его безошибочное чутье. “Народам чужд эгоизм кабинетного политика и болезненная нервозность правителей. Народы живут в природе, слившись с ней, и руководствуются вековым жизненным опытом”,- писал Туманян в 1919 году, а через год добавлял: “И наше великое утешение в том и состоит, что во всех этих бедствиях и несчастьях виноват не простой народ, а его правители, и чем быстрее власть их ослабнет, народы станут более сознательными, а их контакты между собой — более тесными, чем скорее власть и права перейдут к народу, к трудящимся,- тем скорее уменьшится число бедствий и постепенно совсем прекратится”. С этой непоколебимой верой ждал Туманян новых времен и приветствовал их. Обращаясь к соседним народам, поэт писал:

Над рубежом былых годин —
Заря грядущих дней!
Споем же вместе, как один,
Гимн ликованья ей!

Да будет песня та светла,
Пускай гремит вдали —
Да заглушится голос зла
Во всех углах земли.

(Пер. М. Шагинян)

Туманян считал, что самое высокое призвание литературы состоит в том, чтобы пробуждать в народах дружеские отношения. Ведь “в литературе отражаются лучшие чувства народа, его национальный гений и дух”. Искусство, по убеждению Туманяна,- великая сила, которая должна помочь совершенствованию человека и должна повести его “к высокому чувству альтруизма, общечеловеческого братства”.

Ованес Туманян скончался в марте 1923 года в Москве. Смертельно больной, он постоянно уносился мыслями к родным местам; страстно желал прожить хотя бы еще год, чтобы успеть завершить начатое, дописать свои незаконченные поэмы, сказки, легенды, рассказы...

Творчество Туманяна стало неотъемлемой частью духовного мира армянского народа. Трудно перечислить все факты, свидетельствующие о его могучем воздействии на последующее развитие армянской культуры. Все ценное и подлинно народное, что создано за последние десятилетия в армянской литературе, прямо или опосредованно связано с традициями Туманяна. Крупнейший советский армянский поэт Егише Чаренц называл Туманяна “самым великим из всех армянских поэтов, патриархом новой армянской поэзии”. Чаренц посвятил Туманяну вдохновенные строки:

Его читая, я постиг: лориец гениальный
С Гомером, с Гете — равный гость,- в беседе на пиру...

(Пер. В. Бугаевского)

Сам Чаренц своим бурным творческим ростом был во многом обязан Туманяну, как, впрочем, и многие другие армянские писатели, которые вступали на литературный путь, озаренные лучами туманяновского гения, и этот свет был путеводной звездой всей их творческой жизни.

Творчество Туманяна дало неисчерпаемый материал армянскому изобразительному искусству; его произведения не раз ставились на театральных сценах и экранизировались; они вдохновили и армянских композиторов, создавших по мотивам его творений музыку самых разных жанров — от песни до оперы и балета… На основе поэм Туманяна “Ануш” и “Взятие крепости Тмук” написаны две национальные оперы, самые любимые и популярные в народе — “Ануш” А. Тиграняна и “Алмаст” А. Спендиаряна.

“Каждый поэт должен быть прежде всего сердцем своего народа”,- писал Туманян. Правоту этой мысли он доказал своим творчеством. Армянский народ всегда носит в своем сердце образ любимого поэта, его мудрое слово. Ованеса Туманяна в Армении знают все — убеленный сединами старик и ребенок… И с каждым своим читателем поэт делится неисчерпаемым богатством своей души и мысли. В этом — его истинное бессмертие.