27 января 1826 года родился писатель-сатирик М.Е.Салтыков -Щедрин, который имеет непосредственное отношение к нашему поселку Лебяжье

В 1878 году Михаил Евграфович Салтыков-Щедрин купил усадьбу в Лебяжьем и назвал ее Monrepos (фр. «мой отдых»).

(Существует и более известна усадьба Монрепо на северной окраине Выборга. Она принадлежало Людвигу фон Николаи, который в течение тридцати лет был учителем и секретарем Павла I, а после его смерти — секретарем вдовствующей императрицы Марии Федоровны и одновременно — президентом Академии наук).

В очерках «Убежище Монрепо», рисуя картину разорения помещичьего хозяйства в России и появления в русской деревне новой буржуазии — кабатчиков, менял, подрядчиков и «прочих мироедских дел мастеров», Салтыков-Щедрин использовал и непосредственные наблюдения в окрестностях своего имения: «Местность, в которой расположено сказанное Монрепо, — обыкновенная местность ближайших окрестностей Петербурга. Нельзя сказать, чтоб живописная, нельзя сказать, чтоб веселая, зато несомненно веселонравная. Справа у меня — деревенский поселок, при въезде в который стоит столб и на нем значится: душ 24, дворов 10. На это не особенно громадное население существует два кабака, которые очень редко пустуют. Сверх того, с небольшим в полуверсте от меня, налево, рядом с моей границей, воздвигнут третий кабак. Вообще кабакам в этой местности посчастливилось …»
Здание круглого дачного домика Салтыкова-Щедрина сохранилось в Лебяжье вплоть до 1912 года, когда было разобрано за ветхостью.

Описывая свое приобретение, Салтыков-Щедрин вспоминает: «Некогда оно принадлежало «хозейну» и вдобавок еще инженеру. Он положил основание господской мызе, выстроил вместительный дом, разбил парк, плодовый сад, устроил мельницу, прорезал всю усадьбу канавами, участки земли поднял и засеял травой. Хлеба у него высевалось достаточно, ежели судить по каменному фундаменту построенной риги и особенно по чугунным трубам, с помощью которых нагревалась сушильня и которые валяются и поныне».

Лебяженская мыза требовала на свое содержание немало хлопот и средств. Потому-то, видимо, Салтыков-Щедрин и писал, что истинное пользование своим углом и истинное деревенское блаженство начинается только тогда, когда не будет ни лугов, ни лесов, ни огородов, ни мельниц. Весной 1880 года писатель продал свое имение местному купцу-промышленнику Байкову. После ряда перепродаж имение Лебяжье перешло генералу фон Лаймингу, который и владел им вплоть до установления советской власти.

Само Лебяжье, хотя и располагалось у старой проезжей дороги, долго оставалось небольшой деревушкой. Во всяком случае, те населенные пункты, которые входят теперь в поселок Лебяжье, были крупнее ее самой. Так, Старая Красная Горка, например, насчитывала в 1861 году 17 дворов, в которых проживало 105 человек, в Новой Красной Горке в 12 дворах насчитывалось 102 обитателя, в Лебяжье — дворов было всего семь, а жителей — сорок семь.

Нелегкая судьба выпала на долю этой деревушки. За тридцать лет, предшествовавших отмене крепостного права, сменилось у нее четыре хозяина, в 1841 году Лебяжье было заложено в государственный заемный банк. При этом каждую из 38 душ мужского пола помещик оценил, наподобие скота по восемьдесят пять рублей.

Крестьяне Лебяжье подвергались эксплуатации более сильной, чем обитатели соседних казенных деревень. Те жили повольготнее, могли ходить на заработки. и Ораниенбаумскому дворцовому ведомству оброк они платили меньший — по шесть-семь рублей с тягла, тогда как с лебяженцев свой помещик драл двадцать восемь рублей в год.

С отменой крепостного права облик Лебяжья стал быстро меняться. Этому способствовало расположение деревни у оживленной дороги на Петербург, а также то, что через Лебяжье пролегал зимний тракт в Кронштадт. Немаловажным обстоятельством оживления деревни было и то, что хозяевами ее стали предприимчивые купцы-промышленники. Так, например, разбогатевший крестьянин из Черной Лахты Байков развил здесь торговлю лесом, держал извоз.
http://www.oranienb

az.lib.ru/s/saltykow_m_e/