Мельников Павел Иванович

П.И. Мельников. 1859 г.
С литографированного портрета
«Русского художественного листка» В.Ф, Тима.

Мельников Павел Иванович (псевд. Андрей Печерский) (25.10[6.11].1818—1[13].11.1883), писатель. Родился «в самый благовест к обедне» в Н. Новгороде. Отец состоял на военной службе, участвовал в военных походах 1813—1814. Был начальником жандармской команды в Н. Новгороде.

Род Мельниковых возник в XVII в. Ощущение связи поколений, уходящей в глубокую русскую древность, искреннее уважение и интерес к отечественной истории, к ее героике были характерной чертой мировосприятия писателя. Старинный образ Спасителя с жалованной надписью царя Ивана Васильевича был его семейной реликвией и как бы символизировал эту связь.


До 10 лет Мельников учился дома. «Еще у десятилетнего ребенка были у него толстые тетради, в которые по линейке переписывал он Пушкина, Дельвига, Баратынского и Жуковского. Двенадцати лет он знал наизусть всю “Полтаву”, много отрывков из “Онегина”», — писал Мельников о самом себе в автобиографии. Окончив нижегородскую гимназию, в 1834 он поступил в Казанский университет. Окончил его в 1837 в возрасте 18 лет. В 1838 за какую-то провинность (подробности не установлены) был направлен уездным учителем истории и статистики в г. Шадринск Пермской губ., но затем оставлен в Перми при местной гимназии. В мае 1838 Мельников был переведен в нижегородскую гимназию.

П.И. Мельников. С гравюры на дереве. 1883 г.

Поездка в Пермь дала материал для цикла статей. Первое печатное произведение («Дорожные записки на пути из Тамбовской губернии в Сибирь») увидело свет в ноябрьском номере «Отечественных записок» за 1839. Публикация продолжалась на протяжении нескольких номеров. Произведение представляет собой синтез этнографических, исторических, статистических данных, аккуратно собранных пытливым наблюдателем. Его интересуют и достопримечательности Арзамаса, и история соляных промыслов, технология добычи соли, географические особенности разных мест и пермяцкий язык. В архиве А.А. Краевского сохранился запрещенный цензурой и потому не вошедший в «Дорожные записки…» мельниковский «Рассказ о Пугачеве Дементия Верхоланцева, походного полковника Третьего Яицкого полка». Для Мельникова рассказ 85-летнего старика, участника крестьянской войны под предводительством Пугачева, был ценен тем, что содержал целый ряд деталей, неизвестных Пушкину и историкам пугачевщины. Мельникову дорога каждая мелочь. Он тщательно описывает в статье внешность Пугачева, опираясь на рассказ очевидца, его сподвижников, особенности боевых действий, их детали, поправляет Пушкина.

В 1841 Мельников был утвержден в звании корреспондента Археографической комиссии. В Н. Новгороде писатель занимался изучением истории, статистики, разбором местных архивов. Выявленные им в архивах сведения легли в основу многих исторических и краеведческих статей («Нижний Новгород и нижегородцы в смутное время», «И. П. Кулибин», «Указатель достопримечательностей Нижнего Новгорода», «Нижегородская ярмарка» и др.). Получив задание выявить, не осталось ли потомков Козьмы Минина, писатель установил полное имя величайшего русского патриота (Козьма Захарыч Минин-Сухорук).

П.И. Мельников. С портрета, нарисованного
его сыном и гравированного Э.Паннемакером.

С 1 января 1845 и по 14 мая 1850 Мельников состоял редактором неофициальной части «Нижегородских губернских ведомостей». С 1847 Мельников — чиновник особых поручений при нижегородском губернаторе. В 1850 он при помощи В. И. Даля был причислен к МВД. В 1852—1853 руководил статистической экспедицией по изучению старообрядчества в Нижегородской губ. Итогом этой работы стал представленный в 1854 в Министерство внутренних дел «Отчет о современном состоянии раскола в Нижегородской губернии». В нем Мельников предлагал жесткие меры к искоренению старообрядчества, называя его «язвой государственной».

Первые литературные опыты Мельникова («О том, кто такой Елпидифор Перфильевич и какие приготовления делались в Чернограде к его именинам», 1840) отмечены попытками подражать Н. В. Гоголю. В 1852 Мельников возвращается к литературной работе, публикует повесть «Красильниковы» («Москвитянин». № 8), свидетельствующую о нем как о зрелом писателе. В повести продемонстрировано глубокое знание народного быта, умение показать его с разных сторон, умение широко использовать фольклорные средства. При этом они здесь, как и в последующих произведениях, являются органической составляющей творческого мироощущения писателя, не выглядят надуманными и лишними.

Несмотря на доброжелательные отзывы о «Красильниковых», писатель на несколько лет отходит от литературы. В 1867 публикует несколько рассказов («Дедушка Поликарп», «Поярков», «Медвежий угол», «Непременный», повесть «Старые годы», в основу которой лег восторженный рассказ старого слуги о буйствах жестокого барина). В 1858 — рассказ «Именинный пирог», повесть «Бабушкины россказни». В 1861 — рассказ «Гриша». В них звучит гоголевская тема маленького человека с протестом против чиновничьих беззаконий. Народ изображен как пассивная сила, в нем нет инициативных характеров. Многие рассказы отличает наличие очерковых эпизодов, дающих обличительную картину.

Старообрядческая тематика в 1860—70-е становится одной из ведущих в творчестве Мельникова. Вначале в своих противостарообрядческих рассказах («Поярков», «Гриша») он ничем не выделяется в изображении старообрядческой среды от современных ему авторов-«обличителей». Старообрядческие характеры сатирически деформированы при помощи резкого окарикатуривания, использования ряда сатирических противопоставлений, негативных авторских характеристик, шаржирования и др. приемов. Это не случайно, ведь борьба со старообрядчеством силой смеха потребовала обращения к комическому. Мир старообрядчества показан утрированно, акцент сделан на одностороннее подчеркивание негативных явлений.

Смена подходов к изображению старообрядчества в творчестве Мельникова шла медленно. Противообрядческая сатира «Пояркова» сменилась этнографизмом повести «Заузольцы» (пробный шаг на пути к дилогии «В лесах» (1874) и «На горах» (1881)), затем, спустя два года, возродилась в «Грише». Этот рассказ органично объединял черты сатиры и этнографического описания, которое выразилось в использовании старообрядческих легенд, но не в изображении достоверного быта старообрядцев, однако в целом был написан в обличительных традициях. Но не прошло и года, как в «Северной пчеле» появились «Письма о расколе», где Мельников признавал немаловажное значение старообрядчества для развития страны, ее промышленности. Затем последовали «Очерки поповщины», где старообрядчество рассматривалось в целом с позиций «просветительского неприятия», где были пущены в ход старые приемы противообрядческой сатиры — особенно там, где речь заходила о современной автору эпохе. Современное старообрядчество Мельников изображал при помощи иронических приемов, не брезговал передавать непроверенные и не соответствующие действительности слухи. Темой «Очерков…» стала история старообрядчества и его попытки приспособиться к вызовам действительности. В каждой главе подана определенная конкретно-историческая ситуация и раскрыта реакция старообрядчества на нее. Проблематика «Очерков…» строится на изучении жизнеспособности старообрядчества, которая, по мнению автора, невозможна при условии строгого соблюдения церковных установлений, незыблемость коих старообрядчество провозглашает. Идея «Очерков поповщины» — обоснование исторической и нравственной несостоятельности старообрядчества вообще. Идея несостоятельности старообрядчества определила отбор образов, ситуаций и их интерпретацию.

Колебания Мельникова объясняются особенностями его взглядов на старообрядчество. От идеи, что оно должно неизбежно исчезнуть при «успехах просвещения», он шел к выводу, что старообрядчество способно придать новый импульс развитию России.

Каракозовский выстрел 4 апреля 1866 стал для Мельникова подлинным потрясением. В его глазах это был не просто выстрел в первого человека страны, но покушение на национальную идею государственности. Кто и что может послужить противодействием нигилизму? Старообрядчество, приходит к убеждению писатель, сила, не причастная к политической борьбе, но сохраняющая первоосновы национального менталитета и духовности, преданная религиозной идее и монархии. Укрепляет этот вывод командировка в Москву с целью изучения настроений старообрядцев в связи с прошедшим недавно собором на Рогожском кладбище. «А восстановление русского духа, старобытной нашей жизни все-таки от будущих старообрядцев, которые тогда не раскольники будут», — писал Мельников в записке министру внутренних дел о результатах командировки. Он вкладывает разное содержание в слова «старообрядцы» и «раскольники». Это не синонимы. Раскольники для него — те, кто отказывается идти на сближение с официальным Православием. Старообрядцы — хранители исконного духа Руси допетровской, которые, отбросив «предрассудки» и влившись в паству господствующей Церкви, призваны преобразить и ее, и страну в целом, укрепить ее основы.

Особенность дилогии Мельникова «В лесах» и «На горах» в том, что в ней сложно выделить одну преобладающую, частную тему. Объектом изображения стали жизнь и быт лесного и нагорного Поволжья, внутренний уклад народа, скитов. Определяя замысел книг, Мельников писал: «… изобразить быт великороссов в местностях при разных развитиях, при разных условиях общественного строя жизни, при разных верованиях и на разных ступенях образования». Поэтому тут можно говорить о системе тем, проблем. Своего положительного героя писатель искал в среде, наиболее устойчивой по отношению к новым явлениям эпохи, живущей по дониконовским предписаниям, близкой к народу. Личность героя связана с проблемой дальнейшего развития России, с проблемами общественной среды. Это определяет основные элементы дилогии: характеры зарождающейся торговой буржуазии, изображенные в разных аспектах: добродетельно-положительные, соответствующие идеалу писателя, и резко отрицательные, сатирические, которые придают дилогии антибуржуазные черты. Эти характеры действуют в быту, в обыденной жизни. Бытовая тема невозможна без разработки темы семьи. Семья его интересует как прочная база для развития личности. Нарушение семейных правил ведет к падению. Своеобразие дилогии «В лесах» и «На горах» в том, что писатель сумел убедительно показать неизвестный, обособленный мир — мир старообрядчества, где по устоявшимся традициям не принято делиться информацией, открываться. Более того — мир, о котором знали лишь по тенденциозным публикациям. Старообрядчество, эта «отечественная Атлантида», было представлено убедительными человеческими характерами. Писатель отошел от устоявшихся шаблонов изображения старообрядчества, которым следовал некогда и сам, хотя иногда сохраняет «чиновничью насмешливость» (выражение Н. С. Лескова) по отношению к старообрядцам. Двойственное отношение к старообрядчеству выразилось и в двойственности характеров ряда героев дилогии. И тем не менее герой Мельникова мыслится именно как характер с присущей ему многогранностью, а не как схема. Мельников совершенно подорвал принципы художественного изображения старообрядчества, обозначив в старообрядческой среде положительный идеал. Более того, он нашел и обрисовал в этой среде национальный идеал. Дилогия показала неисчерпаемые возможности русского фольклора. Фольклорный аспект является на сегодняшний день наиболее изученной стороной творчества Мельникова. Фольклор, используемый Мельниковым в авторской речи, не выглядит чужеродным, он органически вписывается как в речь героев, так и в речь автора, являясь основой индивидуального творческого сознания Мельникова. Писатель и его герои опираются на фольклорные образы и символы, аккумулируя свои идеи и мысли с помощью народных пословиц. Уникальна сама по себе жанровая природа дилогии, сочетающая признаки семейного, авантюрного, бытового романа.

05.11.2013 в 16:07
Обсудить у себя 1
Комментарии (0)
Чтобы комментировать надо зарегистрироваться или если вы уже регистрировались войти в свой аккаунт.